Дочки-матери

Помните мамин стиш? Держите автопародию! :)

( вот! )

(no subject)

Сегодня почему-то вспомнился один эпизод... знаете, как это бывает, вроде бы ничего жизненно важного, а почему-то врезается в память и помнится всю жизнь (сказала она с высоты своих 22 лет). Причем само событие помнится как-то невнятно (я ж говорила, у меня вообще полдетства в тумане), а хорошо помнится какая-то для многих незначительная мелочь. Вот и я помню такую мелочь. Потому что именно тогда я нашла в себе очередной дефект. Сейчас я понимаю, что он не такой уж редкий и не факт что вообще дефект, но тогда мне казалось именно так.
Я не умею сочувствовать. То есть не в том смысле, что не могу понять, что чувствует другой человек и т.д., а в смысле - выразить соболезнования, утешить, сказать какие-то слова... я этого не умею. Возможно, потому, что сужу по себе: меня долгое время можно было успокоить только одним способом: оставив в покое, а все попытки высказаться в духе "бедная деточка" вызывали у бедной деточки новый поток слез: себя так жалко! Поэтому моей рекомендацией для всех нуждающихся в утешении всегда было "оставьте человека в покое!" Теперь я знаю, что это далеко не всегда правильно, но тогда это был единственный способ проявить свое сочувствие к тому, кто нуждается в утешении: разогнать любопытствующих и оставить человека в покое.

А в тот день были похороны. Хоронили маму моего одноклассника. Не буду врать - не помню, от чего она умерла. Я даже не помню, какой это класс, но полагаю, что 7 или 8. Одноклассник - Сережа - был парень веселый, компанейский, младше меня и основной массы класса чуть ли не на год. Все, кто был в курсе, ему, понятно, сочувствовали. Я была в курсе, потому что чуть ранее он встречался с моей подруго, и она продолжала с ним довольно близко общаться. На похоронах я оказалась по странному стечению обстоятельств. Наш классная руководительница решила, что Сережа нуждается в поддержке, сняла нас чуть ли не с экзамена (если память меня не подводит, был конец полугодия, зима - хотя могу и соврать), утрамбовала бОльшую часть класса в какой-то автобус - и мы поехали к Сергею. В его доме (частном доме) все было тихо и чинно, шли какие-то приготовления, переговаривались женщины в черном... мы все сидели в комнате с Сергеем. Сначала плакали. Плакали все девчонки, я в том числе. Потом некоторые из девчонок начали глотать то ли валерьянку, то ли что-то еще успокоительное ("Девочки, хватит уже таблетки жрать, а то здесь сейчас появится еще пара трупов!" - рявкнул Руслан, одноклассник - девочки ответили ему дружным истеричным воем). Потом все как-то понемногу успокоились, начали перешептываться, говорить о чем-то постороннем. Мы Сергея отвлекали, тормошили, в конце концов настроение в комнате улучшилось, мы даже стали смеяться. Ну, вы представляете, да, как смеются человек 20 детей в небольшой комнате? К нам тут же заглянул кто-то из взрослых на предмет "как вам не стыдно". Мы притихли.
Там много еще было разного, в этот день. Помню свои собственные автобиографические монологи, обращенные к одной из одноклассниц, и ее - обращенные ко мне; помню вообще много разных разговоров, но четче всего я помню другое. Я помню, как выносили гроб. Вернее, этого я как раз не помню, потому что вокруг было слишком много людей, а мы наблюдали чуть со стороны, и мне ничего не было видно. Зато я помню лицо Сергея после этого. И что-то он такое сказал или сделал, или даже ничего не делал, но было совершенно ясно, что вот сейчас он на пределе, он держится из последних сил и его очень нужно поддержать. И почему-то оказалась, что я стою ближе всех к нему. И вот я стою рядом, он смотрит на меня, а кто-то из взрослых, за мной, подталкивает меня: "Ну же, подойди к нему, видишь же, что ему плохо!" А я стою столбом и не могу ничего сделать, ничего сказать. Я не знаю, что надо делать и говорить. Я понимаю, что мой обычный номер "оставить в покое" - это не то, что нужно. Но я не знаю, что делать. И пока я стою и не могу сделать даже шага ему навстречу, из толпы выскакивает Инка, обнимает его - такой естественный жест! - он утыкается лицом в ее плечо и начинает плакать. Ситуация разрядилась, мы снова погрузились в автобус и поехали обратно. На обратном пути все стали отходить от переживаний и излишне громко болтать и смеяться, а я так и осталась со своим недоумением: почему вот этот простой жест - обнять, утешить, сказать любую ерунду - не могла сделать я? Я до сих пор, кстати, этого не умею. Остается только порадоваться, что это умение не так уж часто нужно.
А вы умеете сочувствовать?