myshilla

- Это ничего, что ты дракон, - говорила матушка Роберта, пока он затаскивал мешок яблок в ее погреб (ну куда одному дракону мешок яблок, в самом деле!).-Был рыцарем, а стал драконом, ну и ладно, бывает и хуже. Я же хорошая мать, я все понимаю. В конце концов, это же твой выбор, кому что нравится, правильно? Каждому свое.
- А я так и говорю подругам, - говорила матушка Роберта, пока он ел суп, с трудом умостившись в углу на кухне, - что вот я бы, конечно, ни в жизнь не согласилась стать драконом, кто бы мне ни предлагал, но если моему сыну это нравится, то пусть будет драконом, да? И это совершенно ничего, что он чешуйчатый, холодный и склизкий - дотронуться противно... не перебивай меня! Что ты говоришь? Не склизкий? Но чешуйчатый же? Значит, и склизкий тоже... так вот, я и говорю им всем: сын-то вполне доволен. Каждому свое, я всегда так считала.
- Ну и что, что ты дракон? - говорила матушка Роберта, сидя у изголовья его кровати, когда он согласился переночевать дома. Кровать скрипела, но пока держала его вес. - Оно, конечно, глупо, но дети имеют право совершать собственные ошибки. А ты это, кажется, еще и ошибкой не считаешь. Ничего, когда-нибудь ты поумнеешь, так что это все, конечно, совсем не страшно. Каждому свое.
- Я все равно тебя люблю, детка, - говорила матушка Роберта, пытаясь найти не очень чешуйчатое место, в которое можно было бы поцеловать сына, - спокойной ночи.
Ночью Роберт встал с кровати, черкнул маме благодарственную записку, тихонько вышел за дверь и улетел. Домой.